Николаевский академический украинский театр драмы и музыкальной комедии 22 и 23-го марта радовал театралов одним из самых лучших своих спектаклей – постановкой чеховской «Чайки». Свое виденье данной пьесы режиссер-постановщик С. Павлюк выразил в театральных раздумьях на три действия. То ли некая театральная магия, то ли профессионализм команды сумели соединить в единое зрелище на сцене три стихии: огонь, воду и любовь.
Интересная особенность нашего театра - подавать классику в лучших традициях, и в то же время экспериментировать с ней. Для классической «Чайки» николаевский театр отважился соорудить мини-озеро на сцене и устроить там настоящую грозу (с дождем, громом и молнией). Передвижные, воздушные конструкции декораций сделали относительно небольшую сцену театра в два раза больше. Был задействован каждый квадратный метр.
Еще один эксперимент, который не побоялись совершить сценаристы спектакля – это язык, на котором читали свои реплики актеры. Герои А.П. Чехова говорили на украинском языке, и этот шаг ничуть не испортил общее впечатление от пьесы – наоборот, сделал её ближе, возможно, даже проще для восприятия.
Отдельных слов заслуживает музыкальное сопровождение постановки. Подобранный музыкальный ряд был не просто обязательной частью спектакля, а отдельной декорацией, отдельным пазлом общей картинки. После окончания действа еще долго хотелось напевать русские народные мелодии.
Когда с падением занавеса то, что происходило на сцене, вызывает самые искренние эмоции у зрителей: грусть, смех, радость, слезы или молчание, это говорит только об одном – зритель поверил актерам, они справились со своей задачей, смогли пробраться в глубину человеческой души. Присутствующие поверили в личную боль «всего лишь сына известной актрисы» - Константина Треплева, роль которого исполнил актер П.Чирва.
Константин Гаврилович Треплев - молодой максималист, пытается писать и ставить свои пьесы, но все вокруг не признают его таланта, даже мать назвала премьеру сына декадентством. Досада от собственной нереализованности дополняется болью безответной любви. Молодое дарование, провинциальная актриса – Нина Заречная (Т.Марштупа), которую безнадежно любил Треплев, предпочла любвеобильного беллетриста Бориса Алексеевича Тригорина (А. Щесняк).
В свою очередь Тригорин был возлюбленным уже не молодой дамы, известной актрисы, матери Треплева – Ирины Николаевны Аркадьевой (Н. Николаева). Дама любила театр и себя в театре. Любовь к сыну уступала любви к театру, а самое главное - любви к Треплеву, ради которого эта сильная женщина становилась слабой, ради которого она не боялась забыть о гордости.
Фигуру, описанную Чеховым в пьесе, сложно назвать любовным треугольником, е ё даже сложно назвать любовным квадратом. Посудите сами: Константин Треплев – Нина Заречная, Нина Заречная – беллетрист Тригорин, Тригорин – Аркадьева. И это еще не все. На хуторе у озера, где происходят все события пьесы, проживает семья Шамраевых, в усадьбе которых гостит известная актриса, её сын, любовник и родной брат. Дочь Шамраевых – Мария не обошла стороной «чеховскую фигуру любви». Она любила Треплева, возможно, лишь она изначально видела в нем талант, а он упорно не замечал её. Мария Шамраева, дабы притупить боль безответной любви вышла замуж за молодого учителя Семена Медведенко, но так и не смогла его полюбить. Утешение своему женскому горю находила в алкоголе, черной одежде и объятиях Тригорина. Вот такую любовную конструкцию выстроил Антон Павлович Чехов.
Автор пьесы накрыл всех своих героев одной общей пеленой – жизненным несчастьем. Практически каждый участник пьесы был несчастным, и каждый терпел свою боль в душе, принимал все, как есть. После грозы на сцене, там не было места радуге. Театральные раздумья на три действия имели риторическое завершение – никто не смел, сказать лишнего, никто не смел, спросить лишнего.
Автор статьи: Екатерина Синявская
Автор фото: Александра Анистратенко
0 коммент.:
Отправить комментарий